Предисловие
В первом трактате, посвященном тропам, таковых насчитывается сорок одна единица1. В когнитивной теории тропов, господствующей сегодня в науке практически монопольно, речь идет главным образом об одном тропе — метафоре.
Больших «чисток» в номенклатурном составе тропов было две. Первая произошла в связи с решительным расподоблением с классической риторикой, которая была обвинена в избыточном изобретении терминов. Основой для «чистки» послужило окончательно утвердившееся понимание тропа — как употребления слова или выражения в переносном смысле2. Вторая — в связи с признанием особой значимости, которая придается метафоре как средству, воздействующему на сознание и самое поведение людей3.
Под первое сокращение списка подпали явления, в которых не увидели переносного значения. Причем, как будет показано в книге, это было проведено достаточно непоследовательно: например, в иронии, гиперболе и эпитете, считающихся тропами, семантический перенос присутствует лишь факультативно, в некоторых их видах. И это не мелочные придирки к классификации. За этим стоят глубокие, содержательные явления, не вполне отрефлексированные сегодня в отношении тропов, но, несомненно, беспокоящие лингвистов. В представлении о тропе изначально присутствовали два концепта: «перенос значения» и «манера речи». Эти концепты обнаруживаются и сегодня. Метафора — это и слово в переносном значении, и манера говорить определенным образом. Ирония — это определенная манера речи и отчасти (как в антифразисе или литоте) перенос значения. При переходе от риторического взгляда к современному идея речевой манеры была утрачена, а лакуна заполняется концептами «прием», «трансформации» и т. д.
Меж тем потенции переноса значения вращаются вокруг словарного состава языка, будь то языковые тропы или даже речевые, а вот речевые манеры — категории дискурсивные. Дело в том, что за этими двумя сторонами тропа стоят два абсолютно разных типа систем: система соссюрианского типа и система экологического типа — адаптационная4.
В системе соссюрианского типа все взаимообусловлено и объяснимо имманентными свойствами языка. Полисемия и рассматривается как проявление системных отношений в лексике. В системе же адаптационной происходит то, что можно называть встречей с жизнью и необходимостью приспосабливаться к ней. Речевые манеры напрямую зависят от культурных предпочтений социума. Только на этом уровне все то, что потенциально существует в семантическом переносе, получает свою реализацию, социальное приятие или неприятие. Именно здесь в свои права вступают коммуникация и общество. Это одна из главных мыслей настоящей книги, и я постараюсь представить ее с разных сторон.
Под второе сокращение подпали те тропы, за которыми признавалась только функция «украшения». Здесь снова последовали упреки в адрес риторики, которая якобы не понимала когнитивной силы тропа. В списке осталась метафора с ее возможностью влиять на концептуализацию действительности и вызывающая меньший интерес метонимия с ее способностью влиять на категоризацию. И это тоже было сделано не вполне последовательно и вызывает множество вопросов. Правда, попытка ответить на эти вопросы выглядит поистине заманчиво. Их решение возвращает нас к проблеме двух систем, которые весьма своеобразно стыкуются в когнитивном подходе к тропу, что также недостаточно отрефлексировано сегодня. Уход от этих вопросов, на мой взгляд, затемняет социальную природу тропа и толкает к фантазиям на тему тотальной власти метафоры над умами. Именно здесь совершается завораживающий душу и незаконный, с моей точки зрения, прыжок из соссюрианского мира метафор-фреймов в мир живых систем, где есть приятие и неприятие метафор, где можно даже проследить жизненный цикл метафоры и особенности ее «жизни после смерти».
Научный пафос настоящей книги — способствовать в изучении тропов принципу устойчивого развития. Последний (sustainable development) предполагает развитие, не ведущееся в ущерб будущему. Это экологический термин, применяемый главным образом к природопользованию5. Когда каждая новая теория хоронит целые пласты концептов, оставшихся от старых, без проверки, могут ли они работать применительно к новому контексту, теория тропов становится клочковатой. Такое развитие не назовешь устойчивым. Поэтому в книге я старался представить большой контекст изучения тропов, позволяющий сравнивать разные подходы, взвешивая их достоинства и недостатки.
Цель монографии — наметить новые подходы к изучению феномена тропа путем ревизии трех старых подходов: античного, «школьного» и когнитивного. В дополнение к последнему будет предложен новый подход к тропу, названный нами социально-экологическим, в рамках этого подхода будет поставлен вопрос о социальной одобряемости тропа и о его жизненном цикле.
- 1Речь идет о трактате александрийского грамматика Трифона, выделившего 14 «тропов грамматики» и 27 «тропов речения». В книге этот трактат как памятник античного понимания тропов будет проанализирован подробно.
- 2 Это определение стало каноническим, «школьным» и в близких формулировках представлено в современных словарях.
- 3Декларация новой теории метафоры в программной статье Джорджа Лакоффа и Марка Джонсона начинается со спорного утверждения о том, что классическая теория рассматривала метафору только как украшение речи. Lakoff, G. and Johnson, M. (1980). Metaphors We Live By. Chicago and London: The University of Chicago Press.
- 4Не только бурно развивающаяся дискурсология, но и современная стилистика, ориентированная на изучение творческих потенций языка, чувствуют ограниченность системного подхода. «Коммуникативный поворот в русской стилистике обозначился в конце XX в., когда стало очевидным, что системоцентрическое описание языка себя исчерпало» (Клушина Н.И. Медиастилистика. М., «Флинта», 2018. С. 23). Иное дело, теория систем не сводится к соссюрианским системам. Но это требует новой теории.
- 5Википедия. Устойчивое развитие